– Представляешь реакцию своих коллег? – зажурчал Фердинанд. – Приедет Козлова на Парижскую неделю моды, а за ее спиной шу-шу-шу на пяти языках. Степанида, ты стоишь сейчас перед камнем, на коем начертано: направо пойдешь, все останется по-прежнему, никто не узнает историю про Морозову; налево зарулишь – люди сочтут тебя убийцей, удачно избежавшей наказания. Ну? Твой выбор?

– Ладно, – ответила я, – отнесу коробку. Но могу это сделать только завтра. Сегодня я занята, еду к клиентке.

– Так не пойдет! – отрубил Фердинанд. – Когда и в какое время исполнять поручение, решать не тебе. Велю сию секунду отправляться в путь, и ты должна все бросить и спешить по адресу без спора. В противном случае станешь звездой на небосклоне желтой прессы, получишь инструкцию и выполнять ее будешь досконально. Малейшее отступление – и я спускаю журналиста с цепи. Усекла?

– Да, – промямлила я.

– Умница, – похвалил Фердинанд. – Значит, сработаемся, жди дальнейших распоряжений. Собственно, сейчас их и получишь.

Трубка противно запищала, и тут же раздался похожий на гудок звук. Я завертела головой в поисках парковки, но везде висели запрещающие знаки. Проехав три квартала, я устроилась у какого-то магазина и начала читать сообщение от мерзавца.

«Завтра наденешь подготовленную одежду, сделаешь прическу и макияж, как на снимке. Полностью повторишь образ. Сфотографируешься во весь рост. В четырнадцать ноль-ноль придет новая инструкция».

Я перечитала текст три раза, все большее удивляясь. Какая одежда? Где снимок?

Трубка звякнула, я уставилась на экран телефона. Но вместо уточнений от Фердинанда прилетела эсэмэска от Миранды: «Стою на улице. Вы где?» Я опомнилась и схватилась за руль. Неприятности надо переживать по мере их поступления. Я согласилась передать кому-то пустую коробку. Теперь выяснилось, что во время этого я должна особым образом выглядеть. Наряд мне как-то передадут, снимок прически и макияжа тоже. Главное, не впадать в панику и ничего не бояться, страх плохой советчик.

Очутившись у нужного дома, я вышла из автомобиля и начала озираться. Ну и где Миранда? Возле подъезда никого нет, у двери топчется тощенькая школьница лет тринадцати-четырнадцати, одетая в неприлично короткую узкую черную юбку и прозрачную белую кофту-топик, открывающую голый живот. На ногах у девочки красные туфли на головокружительном каблуке, совершенно не подходящие для ученицы седьмого-восьмого класса. И нелепая прическа – светлые волосы завязаны в два хвоста, на лоб падает густая челка, а слева ярко блестит заколка. Похоже, дурочка сладострастно изучает глянцевые журналы и пытается копировать моделей, причем всех одновременно.

Я вынула трубку и набрала номер Миранды. Из сумки подростка полетела песня «Любовь без тебя-я-я…».

– Алло, – закричала девочка.

– Алло, – эхом отозвалось в моем ухе.

– Миранда, вы где? – сурово спросила я.

– Пустила корни у дома. А вы?

– Стою у подъезда.

– Ой! Тяпка, вы такая молодая! – взвизгнула Миранда. – Я думала, раз вы директор по макияжу, то старая грымза.

Я не успела должным образом отреагировать на последнее заявление – чудовищно наряженная девчонка, пошатываясь на каблучищах, кинулась ко мне с воплем:

– Тяпка! Рада познакомиться!

– Вы Миранда? – удивилась я, уворачиваясь от объятий.

– Да! Да! Как здорово, что мы увиделись! – запрыгала сестра приятеля Звягина.

Я хотела сказать, что не могу взять в ученицы подростка, но тут Миранда наконец-то перестала скакать, и мне удалось взглянуть ей в лицо.

– Сколько вам лет? – невольно вырвался у меня бесцеремонный вопрос.

Миранда, не обидевшись, ответила:

– Тридцать. Но все говорят, что я выгляжу моложе.

Я молча осматривала маленькую, худенькую до прозрачности фигурку, два хвоста и блестящую заколку, изображающую собачку. Миранда одевается в излюбленном стиле Белки.

Я давно убедилась: бесполезно внушать бабуле, что дама элегантного возраста не должна ходить с плюшевой сумкой в виде кошки и в матерчатых тапках с вышитыми на них гномиками. Нет, нацепить это на тематическую вечеринку или нарядиться таким образом ради прикола на Новый год – это пожалуйста. Но на работу, в театр, в поход по магазинам лучше взять клатч из кожи и надеть элегантные туфли.

Сколько раз я дарила Белке хорошие сумки, какое количество лодочек-балеток привозила ей из командировок! Все мои подарки принимаются с феерическим восторгом и глубокой благодарностью – бабушка тут же звонит двум лучшим подружкам, хвастается презентами, фотографирует их, отсылает снимки мужу. Дима незамедлительно шлет мне эсэмэску: «Степа! Ты лучшая внучка на свете, пример остальным. Заботливая, с прекрасным вкусом». Провожая меня к машине, Белка заявляет: «Завтра я должна идти на встречу с рекламодателем нашего парка развлечений. Надену новую обувку, прихвачу привезенный тобой клатч. Все от зависти умрут!» Но на следующий день на ногах Изабеллы Константиновны вновь красуются матерчатые уродцы с изображением котят, щенят, поросят, а на локте висит торба в виде зайчика или обезьянки.

Абсолютно уверена, что Белка и Миранда в секунду найдут общий язык. Но мне-то что делать?

– Идем, да? – приплясывала от нетерпения ученица.

– Угу, – безо всякого энтузиазма подтвердила я. Потом открыла багажник, вынула оттуда голубой халат с вышитой на кармашке надписью «Бак» и протянула его чуду в прозрачной блузке со словами: – Это для вас.

– Ооо! Форма! – захлопал в ладоши младенец тридцати лет. – Круто! Теперь я настоящий сотрудник вашей фирмы! Братик умрет от восторга! Тяпка, можете сделать фотку для инстаграма? Ой, плиз, подпишитесь на меня, а то у меня только два читателя, мамуля и брат.

– Миранда, – строго сказала я, – сначала дело, затем ерунда. Ваши волосы надо заколоть, иначе хвосты помешают работать, попадут в раковину, когда будете мыть клиентке голову, или, что намного хуже, угодят в чашку с кофе, который она пьет.

– Ой! Сколько нового я узнала! – восхитилась Миранда. – Халатик получила. Не день, а восторг. Сейчас сбегаю в салон, причешусь.

Я вытащила из гримкофра невидимки и скомандовала:

– Снимайте махрушки.

Спустя пять минут Миранда достала из сумочки зеркальце и завопила:

– Тяпка! Вы гений! Сижу в салоне по часу и никогда так шикарно не выгляжу. Научите меня так причесываться?

– Непременно, – пообещала я. – А теперь пора подниматься в квартиру.

Миранда помчалась к подъезду, затормозила, оглянулась и с тревогой осведомилась:

– Мне идет халатик?

– Очень, – ответила я, мысленно продолжив: «Главное, что он скрывает неприлично короткую юбку и кофту, подходящую лишь стриптизерше».

– Тяпка, вы такая добрая! – всхлипнула ученица и кинулась мне на шею.

Я не успела увернуться, Миранда крепко обняла меня и прижала к себе. От нее пахло эксклюзивными новыми духами «Бака», которые рассылают только ВИП-клиенткам, и мятной жвачкой. Я вывернулась из ее рук, решила, что хватит молчать, и строго сказала:

– Миранда, я не Тяпка, а Степанида.

– Ой!

– Целоваться нам не следует.

– Ой! Вы обиделись?

– Нет. Просто хочу дать некоторые объяснения. В присутствии клиентки вы молчите.

– Совсем? – заморгала она.

– Да, – отрезала я, – не произносите ни слова.

– Ни одного?

– Совершенно верно.

– А если пить захочу, как попросить?

– Потерпите, – отрубила я.

– Агашечки, – прошептала она.

Для большего эффекта я решила припугнуть болтунью.

– Посмотрю сегодня, как пойдет совместная работа, и лишь тогда решу, можно ли оформить вас ученицей. Не стану работать с ленивым, болтливым, непослушным человеком. Кстати, господин Арни не разрешает вести в офисе беседы на посторонние темы, месье Франсуа выгнал уже десять практиканток. Если не хотите стать одиннадцатой, не задавайте лишних вопросов.

– И халатик отнимут? – шмыгнула носом Миранда.

– Да, – коротко ответила я.

Глаза ученицы начали наливаться слезами, пришлось спешно дать заданий ход.